С годами ты становишься мудрей
И, видя мир сквозь собственную призму,
Все чаще опасаешься людей,
Все меньше поддаешься альтруизму.

А с возрастом на ум приходит мысль,
В концепции меняющая много:
Что вместо слов «пожалуйста, вернись»
Уместней крикнуть «скатертью дорога!»

 

Слова – озон, слова – токсичный дым,
Огонь и лед в извечной их борьбе.
Конечно, это низко  – лгать другим,
Но в сотни раз страшнее – лгать себе.

 

Эй, включите весну! Я устала от этих морозов,
От снегов и простуд, от тяжелых дубленок и шуб.
Я нуждаюсь в тепле, в ярко-солнечных ветках мимозы
И в улыбке,  случайно закравшейся в краешки губ.

Эй, подайте тепло в мой унылый заснеженный город,
Чтобы смог отогреться прохожий, спешащий в метро,
Чтобы купол небес, синевою весенней распорот,
Беззаботно сиял, а не плакал дождем, как Пьеро.

Эй, ну где же ты, март? Сколько можно томить ожиданьем?
Мне так трудно  тебе доверять, но, пожалуй, рискну
И поставлю на то, что ты явишься в срок на свиданье.
Я сыта предвкушеньем. Молю вас,  включите весну!

 

Мне опротивели роли второго плана:
Я уступаю карьере, движенью к цели...
Второстепенность въедается солью в рану.
Если мы пара, то что же ты, в самом деле?!
 

Я  на подхвате в решенье любой проблемы, 
Верный соратник в стремленье  достичь успеха.
Только, случайно коснувшись  извечной темы,
Ты отстраняешься, будто бы я помеха.

Как постучать, чтобы стук оказался слышим?
Как мне пробиться сквозь стены и сквозь мембраны?
Я прозябаю в тени ностальгий по бывшим,
В жажде однажды проснуться звездой экрана.

Чувствую, скоро иссякнут мечты и силы,
Вдоволь наслушавшись сказок про «вот тогда-то…»,
Я, как бы сильно ни верила, ни любила,
Вновь отступлю, но за линию… невозврата.

 

Я слушала долго, как ты говорил о чувствах:
Что ты не хозяин им больше и что не властен
Над бурей эмоций, над алой волной безумства,
Что нет больше силы противиться  зову страсти.

Я слушала… Слыша, как ты без меня не можешь,
Что дни потеряли свой вкус, остроту и краски,
Что ночи теперь холодны и темны до дрожи,
Что ты истощен недостатком тепла и ласки.

И тысяча слов, проскользнув в лабиринты сердца,
Упали бесплодно, не дав по себе росточка.
Не ёкнуло даже…  Мой мир продолжал вертеться.
А ты говорил, говорил…  О себе… И точка.

 

Когда живешь, как белка в колесе,
На грани истощенья организма,
Тебя спасает ото вся и всех
Целительная доза пофигизма.

 

Катаю тайно шарики из хлебушка,
А все твердят: «Взрослеть пришла пора».
И после фразы: «Блин, ну ты же девушка!»,-
Шью розовый чехол для топора.

 

Небо сыпет и сыпет, как будто бы вовсе сбрендило,
Заметая огромный усталый остывший город.
Я сижу на таблетках, а мне, по-хорошему, бренди бы
Или кружку глинтвейна, чтоб скрасить безбожный холод.

Небо так беспощадно: все давит своим величием,
И ему наплевать на проблемы под ним живущих.
Этот приторный  вкус вопиющего безразличия
Ощутимо сильней в человеческой шумной гуще.

Я ищу в лабиринтах домов угольки хорошего,
Чтоб согреться, оттаять надеждами в грустный вечер.
Только серое небо колючим хрустальным крошевом
Засыпает дороги и рушится мне на плечи.

 

Так, давай по пунктам и сначала,
Без излишней паники и шума:
Я должна лишь то, что обещала,
Остальное ты себе придумал.

Толку наговаривать напрасно?
Ну остыла страсть, как кружка чая…
Я - гарант того, что мне подвластно,
За другое  я не отвечаю.

Мы с тобой – не клетки друг для друга,
А любовь – не рельсы для трамвая,
Чтоб вести по замкнутому кругу.
Я вольна идти, куда желаю.

Наступать на грабли и на вилы –
Не моё. Спасибо за заботу.
Я должна за то, что получила.
Остальное вычеркни из счета.