С годами ты становишься мудрей
И, видя мир сквозь собственную призму,
Все чаще опасаешься людей,
Все меньше поддаешься альтруизму.

А с возрастом на ум приходит мысль,
В концепции меняющая много:
Что вместо слов «пожалуйста, вернись»
Уместней крикнуть «скатертью дорога!»

 

Эй, включите весну! Я устала от этих морозов,
От снегов и простуд, от тяжелых дубленок и шуб.
Я нуждаюсь в тепле, в ярко-солнечных ветках мимозы
И в улыбке,  случайно закравшейся в краешки губ.

Эй, подайте тепло в мой унылый заснеженный город,
Чтобы смог отогреться прохожий, спешащий в метро,
Чтобы купол небес, синевою весенней распорот,
Беззаботно сиял, а не плакал дождем, как Пьеро.

Эй, ну где же ты, март? Сколько можно томить ожиданьем?
Мне так трудно  тебе доверять, но, пожалуй, рискну
И поставлю на то, что ты явишься в срок на свиданье.
Я сыта предвкушеньем. Молю вас,  включите весну!

 

Я слушала долго, как ты говорил о чувствах:
Что ты не хозяин им больше и что не властен
Над бурей эмоций, над алой волной безумства,
Что нет больше силы противиться  зову страсти.

Я слушала… Слыша, как ты без меня не можешь,
Что дни потеряли свой вкус, остроту и краски,
Что ночи теперь холодны и темны до дрожи,
Что ты истощен недостатком тепла и ласки.

И тысяча слов, проскользнув в лабиринты сердца,
Упали бесплодно, не дав по себе росточка.
Не ёкнуло даже…  Мой мир продолжал вертеться.
А ты говорил, говорил…  О себе… И точка.

 

Небо сыпет и сыпет, как будто бы вовсе сбрендило,
Заметая огромный усталый остывший город.
Я сижу на таблетках, а мне, по-хорошему, бренди бы
Или кружку глинтвейна, чтоб скрасить безбожный холод.

Небо так беспощадно: все давит своим величием,
И ему наплевать на проблемы под ним живущих.
Этот приторный  вкус вопиющего безразличия
Ощутимо сильней в человеческой шумной гуще.

Я ищу в лабиринтах домов угольки хорошего,
Чтоб согреться, оттаять надеждами в грустный вечер.
Только серое небо колючим хрустальным крошевом
Засыпает дороги и рушится мне на плечи.

 

Так, давай по пунктам и сначала,
Без излишней паники и шума:
Я должна лишь то, что обещала,
Остальное ты себе придумал.

Толку наговаривать напрасно?
Ну остыла страсть, как кружка чая…
Я - гарант того, что мне подвластно,
За другое  я не отвечаю.

Мы с тобой – не клетки друг для друга,
А любовь – не рельсы для трамвая,
Чтоб вести по замкнутому кругу.
Я вольна идти, куда желаю.

Наступать на грабли и на вилы –
Не моё. Спасибо за заботу.
Я должна за то, что получила.
Остальное вычеркни из счета.

 

Вся фишка в том, что опыт не пропьешь:
Он стал неотделимым от души.
Тому, кто научился чуять ложь,
Уже не впарить порцию лапши.

Обида в том, что опыт не отнять, 
Когда он колет, ноет и саднит.
Но, знаешь, настрадавшись в двадцать пять,
Ты к тридцати получишь меч и щит.

Вся тяжесть в том, что опыт – твой багаж
На жизненном извилистом пути:
Не сплавишь, не подаришь, не отдашь…
Чем больше, тем сложней его нести.

Лишь помотавшись в лабиринтах лет,
Ты осознаешь четко и сполна,
Что  опыт – это твой иммунитет
И личная Китайская стена.

 

А потом надрывается нервов стальной канат,
Начинает бесить и нервировать все подряд,
Нарастают обиды  стихийно, как снежный ком,
И эмоции снова господствуют над умом.

Нагнетаются  тучи, а тени -  в разы черней.
И не важно, как  «лучше», ударить бы побольней,
Чтоб излить свою ярость, чтоб высказать все до дна,
Чтоб отправить обидчиков чартером «к» и «на».

Хоть над прошлым зловеще вздымается сизый дым,
Но последнее слово обязано быть твоим….

А  когда попускает - отплачено всем сполна,
Открываешь глаза... Пепелище…  и ты одна.

 

А пока оптимист безмятежно спит,
Из-под древних завалов душевных плит
Выбирается скептик-антигерой,
Ненавидящий будни, уют, покой.
Восстающий, как феникс из пепелищ,
Беспристрастен, циничен, сердечно нищ,
Он обходит с обзором мой тесный рай,
Ищет бреши и тычет: «Копай, копай!».
Темный мастер… Он опытен и хорош,
Нюхом чующий тайны, секреты, ложь,
Он ударит, где тонко и где болит,
Чтоб закончить свой дьявольский аудит.

И не скрыться… Ты слышишь? Гремит набат.
Это значит – не стало пути назад.
Продержаться бы, выстоять до зари...
Просыпайся же, черт тебя подери!!!

 

Знаешь, не волнует, не тревожит,
Не саднит в грудине, а могло бы
Разойтись невидимо под кожей
Волнами невыплеснутой злобы.

А могло бы разразиться громом,
Перепутать оси и маршруты,
Выжечь все – от  стадии «знакомы»
До последней прожитой минуты.

Ни-че-го… Ни адской жажды мести
Нет, ни  предвкушения скандала
Оттого, что мы теперь не вместе.

Знаешь, я сама не ожидала.